Последствиями резкого охлаждения отношений между Россией и Турцией в энергетической сфере станет уменьшение газовой зависимости Анкары от Москвы.
Точка невозврата в российско-турецких отношениях еще не пройдена, хотя уже почти достигнута. Это начинает формировать новую энергетическую политику Турции. Анкара уже запустила процесс поиска альтернативных российским поставок газа и близка к пересмотру большей части энергетических проектов с Российский Федерацией.
Резкое похолодание в отношениях между Россией и Турцией стало сюрпризом для многих. Еще больше удивляет то, что оно охватило все сферы отношений двух стран, включая энергетическую. Вместо поиска выхода из кризиса доверия, возникшего после уничтожения российского бомбардировщика СУ-24 турецкими ВВС, Москва пошла по сценарию максимальной эскалации, динамично приближаясь к точке невозврата в двустороннем сотрудничестве. Каким образом кризис понимания и доверия между Москвой и Анкарой повлияет на российско-турецкие отношения?
Для ответа на этот вопрос следует обратить внимание на одну важную деталь. После того как скандал вокруг самолета прошел начальную стадию эскалации, возникла пауза, которую стороны могли использовать для нормализации отношений. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган даже продемонстрировал некий дипломатический жест, заявляя о неизменности тесного сотрудничества с Москвой и готовности к продолжению тесных экономических и энергетических отношений, несмотря на громкий инцидент. Но Кремль решил идти другим путем – нанесения персональных обид Р.Т. Эрдогану. Для этого разные чиновники российской власти разных уровней заявили об активном вовлечении Турции в нелегальную торговлю нефтью с боевиками ИГИЛ. Например, в краже сирийской и иракской нефти турецкие власти обвинил заместитель министра обороны РФ Анатолий Антонов.
Более того, в прямом участии в таком «грязном» бизнесе российская сторона обвинила самого президента Эрдогана и членов его семьи, что не смогло остаться без турецкой реакции. Учитывая непростой восточный характер, Россия пока умудряется делать все, чтобы максимально загнать отношения с Турцией в глухой угол с максимальным накалом страстей. Дошло до того, что турецкий президент Эрдоган пошел на принцип и заявил, что если РФ предоставит доказательства торговли Турции нефтью с ИГИЛом, то он уйдет в отставку. Если нет – он призывает уйти в отставку Владимира Путина. На это Кремль ответил, что за свои «фигуры речи» они ответственности не несут и никто никуда уходить не будет.
В то же время, в энергетической политике Турции уже начали происходить определенные изменения. Турецкая компания Botas уже успела подписать предварительный меморандум о взаимопонимании по поставкам природного газа на долгосрочной основе с Национальной нефтяной компанией Катара. Подобное решение было принято во время визита президента Эрдогана в Катар. По сообщениям катарских СМИ, стороны начали подготовительные работы для подписания самого договора. Катар даже успел выразить желание принять участие в строительстве СПГ-терминала в Турции. То есть в условиях, когда на рынке переизбыток предложения газа от разных поставщиков по разной цене, РФ снова оказалась заменяемой даже для тех, кто привык вести с ней энергетические отношения.
Немного ранее иракские курды выразили готовность максимально помочь Турции с поставками нефти и газа в контексте сворачивания Анкары энергетического партнерства с Москвой.
Но никто не может так наказать Россию, как она сама. Именно Кремль стал инициатором резкого охлаждения отношений после инцидента с самолетом. Поначалу в Москве заявили о приостановке работы над рядом инвестиционных проектов и торговых соглашений с Турцией. Министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев сказал, что проект газопровода «Турецкий поток» также подпадает под действие новопринятого Государственной думой и подписанного В. Путиным закона о специальных экономических мерах (санкциях) по отношению к Турции. Такая же позиция была и по отношению к проекту по строительству российской стороной в Турции АЭС «Аккую». Напомним, что АЭС строит российский «Росатом» по схеме BOO (built-own-operate), планировав сдать ее в эксплуатацию в 2022 г. Позднее Улюкаев уточнил, что санкции против Турции могут быть сняты в любой момент. В последней интерпретации перспектив сотрудничества Москвы с Анкарой А. Улюкаев обозначил, что «никакого замораживания проектов нет, их продолжение – дело самих компаний, никаких решений о прекращении финансирования по проектам не принималось». Поэтому пока констатируем, что реального прекращения энергетического сотрудничества РФ и Турции нет, но накал политических эмоций, обвинений и дальнейшее обострение диалога вполне может к нему привести.
Рассмотрим, что будет, если Россия все же заморозит все энергопроекты с Турцией уже с начала нового года. Во-первых, резко упадет товарооборот между двумя странами, который в 2014 -м составил около $31 млрд. Две трети из него приходится на энергетическое сырье. Во-вторых, динамично начнет падать доля российского газа на турецком внутреннем рынке. В 2013 г. она составила около 57%, не сильно изменившись в прошлом году (27,3 млрд куб. м). Поначалу полного отказа от российского газа не будет, поскольку надо будет найти замену (Катар, Азербайджан, Иран, Алжир, иракский Курдистан и даже США). Но через два-три года ситуация в Турции будет идентична украинской, когда Киев превратится с наибольшего покупателя российского газа на миноритарного потребителя с тенденцией к полному обнулению российского газового импорта.
В-третьих, основная ставка Кремля на строительство газопровода «Южный поток» (потом – «Турецкий поток») в обход Украины потерпит фиаско. Обходной газовый маневр объемом в 63 млрд куб. м в год потерпит крах. Это означает большие потери для многих путинских друзей, занимающихся освоением денег «Газпрома» на строительство сверхдорогих и нерентабельных газопроводов. В условиях обвала российской экономики это будет чувствительный удар по путинскому газовому окружению.
В-четвертых, газопровод «Голубой поток» мощностью 16 млрд куб. м газа в год, построенный исключительно под турецкие потребности, может также со временем «пересохнуть». Для России это будут тяжелые утраты, найти альтернативу которым навряд ли получится. Общие потери от приостановки газового экспорта в Турцию для «Газпрома» могут составить около $10 млрд.
Если Россия «заморозит» проект строительства АЭС «Аккую», то она гарантированно потеряет уже инвестированные $3 млрд в этот проект. При этом Р.Т. Эрдоган уже прямо сказал, что в случае отказа России строить АЭС проект будет передан новым подрядчикам.
Другой вопрос, что если Россия полностью перекроет «газовую трубу» Турции, Анкара не сможет в очень короткие сроки найти полноценную альтернативу. На это потребуется время. Тогда турецкая сторона столкнется с нехваткой газа, ухудшением экономики, энергобаланса и другими проблемами. Но для теряющей свои нефтегазовые позиции в мире России такой шаг будет равноценен выстрелу себе в ногу, поскольку оставшиеся энергетические партнеры Москвы только ускорят процесс поиска новых энергетических поставщиков. В то же время, Турция не использует весь потенциал своих СПГ-терминалов (в прошлом году было загружено только около 60%), что дает ей поле для маневра в поисках новых газовых поставщиков.
Не исключено, что отказ от российского газа будет стимулировать Р.Т. Эрдогана к освоению газовых месторождений в Восточном Средиземноморье (например, месторождение «Левиафан», расположенное между Кипром и Израилем), для чего понадобится восстановить партнерские отношения с Израилем (на базе, например, сирийско-российской угрозы) и Кипром (вполне реально на фоне общего «потепления» сотрудничества Турции и Европейского Союза, особенно в вопросе мигрантов).
Для Украины гипотетическое падение транзита российского газа на Турцию через нашу ГТС (в прошлом году – на уровне 12 млрд куб. м в год) будет означать возможное падение транзитных сборов на 10-15% от годового объема, если «Газпром» не найдет других покупателей для своего газа на юге Европы (что сомнительно). С другой стороны, фиаско «Турецкого потока» гарантированно сохранит за Украиной транзит российского газа на уровне 60-80 млрд куб. м в Европу, если большинство стран Евросоюза не откажется от российских газовых услуг в ближайшие три-пять лет.
Также не исключено, что Турция на фоне улучшения партнерства Киева и Стамбула (многое будет зависеть от результатов официального визита Президента Украины Петра Порошенко в Турцию в 2016 г.), вполне может пойти на разрешение прохода СПГ-танкеров для потенциального украинского СПГ-терминала в Одесской области. Кроме того, украинские энергетические компании смогут расширить свое присутствие на турецком внутреннем рынке за счет выдавливания интересов российских структур.
В общем и целом, Украина только выигрывает от сворачивания сотрудничества Турции с Россией. Наконец, можно попробовать выстроить реальное энергетическое партнерство с Анкарой, пользуясь недальновидностью Москвы.
Источник: «Терминал» №49 (791) от 7 декабря 2015 г.
